Вступление
«Стремление ко всё более полному овладению средой обеспечивает собственно выживание как главное условие и предпосылку жизненной экспансии. Живая система, «настроенная только на то, чтобы выжить во что бы то ни стало, заведомо обречена на гибель: у такой системы нет будущего, для неё нет развития, а есть только «топтание на месте», т.е. пассивное следование за изменениями среды, и удивительно, что такое понимание «устремлений» организма нередко выдаётся за его (организма) активность».
Р.И.Кругликов
Текст обращения к Министру Обороны 23 июля 1984 года
Настоящим докладываю о злоупотреблении служебным положением командования 506 УКОПП им. С.М.Кирова. 20 апреля 1984 г. меня обманом положили в IВМОЛГ. Начальник медслужбы отряда майор м/с Яцун заявил, что при моих показаниях мне необходимо ежегодное обследование в стационарных условиях. Когда лёг, врачи мне объявили, что командование отправило меня в госпиталь на ВВК как ненормального. Мне удалось прочитать сопроводительную характеристику, и запомнить основные положения: скрытен, замкнут, раздражителен; принимает какие-то таблетки; с личным составом разговаривает только криком; настаивает на своём – это надо, а это не надо; часто спит в ленинской комнате, когда просыпается, долго никого не узнаёт; проводить занятия не может; вылезает с показными мероприятиями, проявляет склонность к артистизму; не пьёт.
Судя по тенденциозной подборке и трактовке фактов, писал эту характеристику начальник объединённой школы капитан I ранга Гвадзабия, а подписана она была контр-адмиралом Малярчук, хотя её должен составлять командир роты.
Кроме того, командиром отряда была пущена клевета о том, что я, якобы, однажды утром стоя на вахте встретил его на КПП, не узнал и заявил, мол, что тебе тут нужно? Про меня же сообщили в госпиталь, что, якобы, мои подчинённые боятся моего гипнотического взгляда.
После двухмесячного медицинского обследования меня признали годным к действительной воинской службе без ограничений.
Весной 1984 года аналогичным образом отправили в психиатрическую больницу им. Скворцова-Степанова замполита 3-й роты капитан-лейтенанта Сорокина. Врачи также признали его абсолютно здоровым офицером. Неоднократно писал в различные инстанции капитан 2 ранга Кошелев, но его письма автоматически пересылались в ГШ ВМФ, оттуда в Лен ВМБ, а затем … на стол самому контр-адмиралу Малярчук, давая ему возможность делать что угодно.
Эти факты стали возможными из-за предвзятого отношения командования 506 УКОПП к тем, кто начинает возмущаться действующими в отряде порядками. Основной фактор – систематическое выделение личного состава на работы вместо учебного процесса. Единственное, чему уделяется внимание, это легководолазная подготовка, уставы, строевая подготовка и немного тренировкам по приёму на слух. Все остальные дисциплины в Объединённой школе «осваиваются» личным составом на посторонних работах. После учебного отряда личный состав отправляется на флот необученным, что в условиях современной международной обстановки является преступлением. Подрывается боеготовность ВМФ. При этом от преподавательского состава требуется полное заполнение документации, как будто учебный процесс идёт непрерывно.
После того, как я выписался из госпиталя, командованием 506 УКОПП мне было отказано в содействии в переводе на другое место службы.
Теперь командование отряда в лице контр-адмирала Малярчук и начальника объединённой школы капитана I ранга Гвадзабия требуют от меня образцового выполнения своих обязанностей, будто ни я, ни мичмана не знают о той характеристике в госпиталь. При этом контр-адмирал Малярчук заявил: «Жалуйся куда хочешь, хоть в Москву – всё равно бесполезно».
В настоящее время в Ленинграде работает комиссия ПИК ВМФ. Я прошу организовать фактическую проверку подготовленности личного состава Объединённой школы 506 УКОПП, а не проверку документации.
Как мне дальше служить в учебном отряде, когда до сих пор мне приходится оправдываться от пущенной про меня командованием клеветы?
Капитан-лейтенант Баташев
Текст выступления на ротном партийном собрании 6.08.1984 года
Товарищи коммунисты!
Окончательное решение ехать в Москву принято 17 июля после выступления начальника Объединённой школы на партактиве. 18 июля куплен билет. Я утвердился в своём решении 20 июля, когда на плацу начальник политотдела «заботливо» спросил меня: «Подлечился?» Командир роты мной был предупреждён о поездке. Замполит роты действительно меня 20 июля уведомлял о партсобрании 23 июля, но билет был уже куплен, и я считаю мою поездку более важным для нашей парторганизации делом, чем обсуждение на словах партийной принципиальности, развития критики и делание вида, что мы заботимся об учебном процессе. Моё выступление о тех же вопросах на собрании результата бы не дало. И вы это знаете.
Прежде чем обращаться в вышестоящую инстанцию, я ознакомился, насколько это возможно, кто, когда и куда обращался, по каким вопросам и каков результат. Анализ этих действий говорил, что обращение в Лен ВМБ к успеху не приведёт.
Уместно сравнение: меня оклеветали, меня же обманом запихали в госпиталь, то есть хотели уничтожить как офицера, как личность (практически вогнали нож в спину), а теперь возмущаются, что я в ответ на удар ножом в спину схватился за кирпич.
— Почему кирпич, а не камень полегче? Почему не спросил разрешения ответить ударом на удар?
Откровенный цинизм! Я предела самообороны не превысил. Идёт разбор не самовольного отъезда. Судят право на защиту. Это попытка командования расправиться со мной руками моих же товарищей прежде чем будет наказан главный виновник. Именно Малярчук преступил советские законы, поэтому он и иже с ним вынудили меня пойти на защитные действия.
Думаю, что мои товарищи по партии, в силу ряда причин не критиковавшие действия командования, в данном вопросе сумеют проявить партийную принципиальность и защитить своего сослуживца, на честь и достоинство которого было объявлено тотальное гонение. Я не уверен, что никого отсюда не отправили бы в сумасшедший дом вслед за мной, если бы я не поехал в Москву.
